Расставшись с Хомарой возле шатра ее отца, Сидон в приподнятом настроении направился к себе домой. Он пошел вдоль извилистой каменистой гряды, по самому ее краю, с замиранием сердца поглядывая в бездонную пропасть у себя под ногами. Ему с самого детства нравилось рисковать. Он любил сам себя ставить в такие ситуации, когда от страха екает сердце, и ты ощущаешь себя на краю страшной опасности.

В одном месте, где гряда делалась почти совершенно отвесной, подошвы стены стало не видно. Сидон подошел к самому краю бездны, чтобы посмотреть, что там под горой, и вдруг почувствовал, как валун у него под ногой шевельнулся и сдвинулся вниз. Он инстинктивно отпрянул назад и упал на спину, больно ударившись локтем о камни. Внутри у него всё помутилось, и Сидон услышал, как, нарастая, там, под обрывом зарокотал камнепад. В это мгновение ему почудилось, что он услыхал внизу короткий истошный вопль. Сидон встал на четвереньки и осторожно подполз к самому краю, чтоб посмотреть, что там такое произошло. Он ничего не увидел, кроме облака пыли, которая стояла в безветренном воздухе неподвижно, словно копна серой чесаной шерсти.

Сидон отполз от края пропасти и уже намеревался продолжить свой путь. Однако истошный вскрик всё стоял у него в ушах и не давал покоя. Найдя место пониже и поотложе, Сидон спустился вниз и понизу вернулся туда, где произошел камнепад. Облако пыли уже рассеялось, и видно было, что в этом месте с обрыва спускается длинный язык щебня вперемешку с обломанными ветвями кустов и колючек. Сидон подошел еще ближе и вдруг увидал, человеческие ноги, торчащие из-под щебня.

Он принялся руками разгребать обломки камней и, кровавя пальцы, выпростал из-под завала безжизненное тело юноши. На нем был изодранный в клочья холщевый хитон, тело же его было всё в синяках и ссадинах. «Каинан! – Воскликнул про себя Сидон. – Как он здесь оказался?» Вид его был ужасен. Обнаженные части тела сплошь были покрыты ссадинами, синяками и кровоподтеками, а хитон продран во многих местах. Сидон принялся трясти Каинана, чтобы привести его в чувства, но всё было напрасно – юноша не подавал никаких признаков жизни. «Вот это да! – Подумал Сидон. – Неужели он умер?» Никогда еще ему не приходилось видеть мертвого человека. Время от времени люди наталкивались на нагие, обглоданные рыбами и растерзанные дикими зверями и птицами скелеты допотопных людей, но из тех, кто пережил Потоп и их отпрысков, еще никто никогда не умирал. У Сидона всё поплыло перед глазами. Он выпрямился и попятился назад от мертвого тела. Ему сделалось страшно. «Что делать? Что делать? – Спрашивал он себя.– Если бы это был не сын Арпакшата, врага моего отца, надо было бы позвать людей, или взять, самому отнести его к людям в поселок. Но если я принесу им мертвого Каинана, с которым всегда враждовал, который мне угрожал, да и я не раз угрожал ему при свидетелях... что подумают люди? Нет!» Сидон пятился всё дальше и дальше и, наконец, собрался уже, было, совсем убраться отсюда, как вдруг заметил на тропинке, за кустами самшита какое-то шевеление. Он быстро ретировался за куст, присел на четвереньки и замер.

Мимо него в шагах, может быть, пятидесяти прошел человек и направился в сторону мертвеца. Это был мальчик подросток, лет тринадцати с виду, почти что нагой, в одной лишь узкой набедренной повязке из козьего меха. Сидон узнал в нем Шелаха, близнеца Каинана. «Вот хорошо, – подумал он, – пусть лучше брат оповестит народ о гибели Каинана». Всё вдруг так хорошо сложилось, что Сидон даже впал в некий азарт. «Хорошо бы посмотреть на лицо Шелаха, когда он увидит брата мертвым». – Подумал он и, как был, на четвереньках стал красться вслед за ним. Он увидел, как Шелах остановился и наклонился над трупом. Хотя сквозь кусты было плохо видно, что он там делает, Сидон, боясь выдать себя, не высовывался и сидел, затаив дыхание и не шевелясь. Прождал он довольно долго, как ему показалось – целую вечность. Сидон даже немножечко задремал, а когда он заметил, что фигура мальчика восклонилась от земли и направилась к нему, Сидон чуть не завопил от ужаса. Навстречу ему быстрой походкой бежал, только что лежавший на земле мертвец Каинан в своем разодранном в клочья хитоне, а его брат Шелах остался лежать распростертым на куче щебня.

Сидон хотел, было, броситься наутек, но ноги у него подкосились, и он не смог сдвинуться с места. На его счастье Каинан в рваном хитоне вдруг резко свернул в сторону и скрылся в кустах. Сидон был весь в холодном поту. Он сидел и не знал, что предпринять. Отсюда ему были видны только ноги и, перевязанная по чреслам, набедренная повязка из козьего меха. Сидон никак не мог взять в толк, каким это образом мертвый Каинан мог встать, а, только что чуть не бежавший мимо него, Шелах лежит бездыханный? Ему бы подойти к нему, посмотреть, потеребить его тело, но Сидон никак не решался. Он сидел на земле и недоумевал. Наконец он поднялся и собрался, было, идти, как вдруг опять увидал Каинана. Сидон едва успел снова присесть на колени, как Каинан прошел мимо него чуть не вплотную. Он не заметил Сидона, а тот обратил внимание, что ноги и руки его были гладкими, чистыми, безо всяких синяков и царапин.

Когда юноша скрылся из вида, Сидон не стал до времени размышлять ни о чем, а поднялся и чуть не бегом направился к своему шатру.